Через несколько минут Сильвестр привел Кейгли и принес стакан, наполненный густой коричневой жидкостью, поставив его на маленький столик рядом с кроватью.
— Кейгли уверяет, что если перелом простой, он вправит кость, — весело сообщил герцог. — Поэтому давайте надеяться на лучшее. Но сначала, мне кажется, необходимо переодеть вас, в ночную рубашку. Вам сейчас, должно быть, очень неудобно.
— О, может, хоть вам удастся убедить Тома в этом! — воскликнула Феба, впервые посмотрев на Сильвестра с одобрением. — Мы тоже пытались раздеть его, но он не соглашался ни на какие уговоры.
— Вы меня здорово позабавили, — заявил Сильвестр. — Если он станет упрямиться и со мной, придется переодеть его насильно. А сейчас, мисс Марлоу, будьте так добры, спуститесь вниз и помогите миссис Скейлинг разорвать простыню на бинты. Я понимаю, что вы не хотите оставлять мистера Орде в наших руках, но, поверьте мне, здесь вы будете только мешать. Пойдите и сделайте ему поссет или сварите какой-нибудь бульон, в общем, приготовьте что-нибудь, чем кормят больных.
На лице у Фебы появилось немного упрямое выражение, но смех Тома решил вопрос в пользу герцога Салфорда.
— Иди, Феба! — попросил он.
Девушка вышла из комнаты, ничуть не изменив отрицательного отношения к Сильвестру, который вежливо открыл для нее дверь и учтиво произнес, когда она проходила мимо:
— Позже можете вернуться.
Том в отличие от Фебы был настолько благодарен герцогу Салфорду, что проникся к нему немалым уважением. Когда Сильвестр, отвернувшись от двери, подмигнул юноше, он улыбнулся и застенчиво произнес:
— Я очень благодарен вам, сэр. Феба хорошая девушка… хорошая, хоть и острая на язык, но… но…
— Знаю, — сочувственно кивнул Сильвестр. — Из таких людей как раз и получаются ангелы-хранители.
— Да, — согласился Том Орде и смущенно посмотрел на Кейгли, который снял редингот и угрожающе закатывал рукава рубашки.
— Сейчас вам придется набраться терпения, сэр, — посоветовал старший конюх герцога Салфорда. — Для начала необходимо найти место перелома, если вы и в самом деле сломали ногу. Но в этом мы удостоверимся, только когда я осмотрю вас.
Том кивнул и крепко сжал зубы и кулаки. Он весь покрылся потом, но стойко вытерпел боль, пока Кейгли ощупывал ногу. Езда на тряской телеге и неумелые попытки Уилла Скейлинга вправить сломанную кость вызвали сильное воспаление. Наконец Джон Кейгли выпрямился и сказал:
— Все правильно, сломана малоберцовая кость, но все могло закончиться значительно хуже. Если тот тип, который ждет внизу, вырежет мне прекрасную шину, не будет никаких проблем, сэр.
— Ты уверен, что ничего страшного, Джон? — спросил Сильвестр. — Как бы что-нибудь не перепутать.
— Все будет нормально, ваша светлость. Думаю, не мешало бы уложить молодого джентльмена в постель. Мне нужно освободить его левую ногу. Штаны легче снимать до того, как наложим шину.
Сильвестр кивнул, а Том тихо сказал:
— Бритва лежит на туалетном столике. Можете воспользоваться ею. Ее все равно сломали, когда разрезали сапог.
— Пусть это вас не беспокоит! — успокоил его Сильвестр. — Я вам одолжу свою.
Том поблагодарил герцога и затем позволил снять с себя всю одежду, надеть ночную рубашку и, после того, как его вновь уложили на подушки, заявил, что так значительно удобнее. Когда Кейгли вышел из комнаты за бинтами и шиной, слегка испуганный Том Орде произнес, стараясь говорить равнодушным голосом, что будет чертовски рад, когда все закончится.
— Не сомневаюсь, — кивнул Сильвестр. Он взял стакан с коричневой жидкостью и протянул юноше. — А пока выпейте это. Это подкрепит вас. Только пейте до дна.
Том с сомнением посмотрел на темную жидкость, но взял стакан и поднес к губам. Потом опустил и воскликнул:
— Но это же ром, сэр!
— Верно, ром. А вам разве не нравится ром?
— Дело не в этом, а в том, что я буду пьян, как сапожник, если выпью весь стакан.
— Ничего страшного! Или вы боитесь, что скажет мисс Марлоу, когда увидит вас пьяным? Не бойтесь. Я не разрешу ей входить к вам до тех пор, пока вы не отоспитесь. Только не спорьте со мной! Лучше пейте побыстрее и скажите спасибо.
Когда Кейгли вернулся к своему пациенту, на губах мистера Орде играла счастливая и немного бестолковая улыбка. Конюх одобрительно сказал:
— Молодец! Как раз то, что нужно, да, сэр? Теперь вам будет все равно, что мы с вами сделаем. А сейчас, если ваша светлость немного мне поможет…
Хотя Том Орде и не был таким безучастным, как оптимистично предсказывал Кейгли, ром, несомненно, позволил ему легче вытерпеть сильную боль, которая длилась одну-две минуты. Подбадриваемый Кейгли, Том очень стойко перенес болезненную процедуру. Испытание скоро закончилось, и юноша почувствовал себя разбитым. Его мутило, болела нога, перед глазами все плыло. Ему даже пришлось закрыть глаза, так как голова сильно кружилась из-за рома. Кейгли с удовольствием увидел, что юноша погрузился в крепкий сон, кивнул Сильвестру и кратко сообщил:
— Теперь у него все в порядке, ваша светлость.
— Надеюсь, но не мешало бы показать его хирургу, — мрачно покачал головой герцог Салфорд. — Если с ним что-нибудь случится, я не хочу брать на себя ответственность. Интересно, зачем я влез в это дело?
— Ах! — пробормотал Кейгли, гася свечи. — Тот же самый вопрос я задавал и себе, ваша светлость.
Они вместе вышли из комнаты и спустились в столовую, где их ждала встревоженная Феба, сидя у яркого огня.
— Кейгли вправил кость, и Орде сейчас заснул, — сообщил Сильвестр. — Насколько я понимаю, больше делать нечего, но в то же время… Какая там погода? — Он подошел к окну и отодвинул занавесь. — Снег валит по-прежнему, но еще не совсем стемнело. Чего пожелаете, мисс Марлоу?